Азбука жизни
С Игорем Гришиным
Президент Федерации Го Игорь Гришин отлично разбирается в стратегиях, но отделить свое «я», которое мастерски играет в Го от того «я», которое предпочитает выспаться, вместо того чтобы с утра торопиться в аэропорт, даже он пока не в состоянии. Тем не менее он расписал для читателей «БЖ» методику воспитания всех наших «я», чтобы из категории нормальных людей, которым свойственна внутренняя многоголосица, не перейти в разряд шизофреников.
У каждого человека множество «я», и сейчас не о социальных ролях речь — папа, сын, директор, а о том, что на много глубже. Мы не знаем всех своих «я». Об их существовании мы узнаём, когда они выскакивают как чер ти из табакерки, и сами не знаем, что из нас выскочит в следующий момент. Наорал на маму, вышел из квартиры, спускаешься в лифте и думаешь: «Зачем я вообще толь ко что накричал на женщину, которая меня родила и которую я люблю?» Но чувствуешь при этом, что в сле дующий раз поступишь совершенно точно так же. Вот они кто все эти наши «я»? Друзья, что ли? Это же враги! Нужно искать их всех в себе, по тому что сплошь и рядом встречается, когда человек владеет бизнесом, но не владеет собой. А это одинаково важно. Или ещё бывает, что человек — собственник бизнеса, но не владелец, потому что владельцы его жена и тёща, xoтя всё записано на него. Что скажут то и делает. Он даже не сможет свой портрет на банку с майонезом нанести, если вдруг ему такая дурацкая идея в голову придёт.
Есть такой писатель Петр Успенский — автор произведения «В по исках чудесного», у которого было уже множество переизданий, большие тиражи. Там есть очень интересный месседж на тему «я», когда один из героев рассуждал: «Представьте, что вы себе с вечера говорите, что проснётесь в семь утра и пойдёте купаться. Но в семь утра всё равно будет очень трудно встать, потому что есть «я», с которым вы решили утром искупаться, и есть другое «я», которое в этом обсуждении участия не принимало, договора о подъёме в семь утра не подписывало и хочет спать».
Много «я» — это не шизофрения, а нормальное состояние для нормального человека, но от него и огромное количество проблем. Например, нарушение договоров и обиды. Ты говоришь с человеком и вроде бы договорился, но договорился с каким-то одним из его «я». То есть одно его «я» с тобой согласно, а другое готово пепельницу о твою голову разбить. А третье его «я», которое появилось на обложке журнала, — прекрасный душа-человек.
Есть такое гениальное упражнение на эту тему, не я его придумал, но однажды практиковал. Суть в следующем — ты говоришь себе, что месяц вообще не будешь говорить «я». В первые сутки тебе кажется, что это в принципе невозможно. Как только начинаешь отказываться от «я», с удивлением обнаруживаешь, что оно у тебя присутствует буквально в каждом предложении и без него не обойтись. Я даже начал на себя сердиться, почувствовав, что не могу «я» вытолкнуть из речи. Через какое-то время это все же произошло, но это требовало от меня колоссальных усилий — люди странно смотрели на меня, потому что моя речь замедлилась, я мучительно подыскивал слова, чтобы обойтись без «я». Не помню, продержался я месяц или нет, но опыт интересный. Главное, что я дошёл до границы, за которой понял смысл упражнения, и стал немножко другим смог жить без «я». Я смог без него, хотя я не умер ещё, меня не отнесли на кладбище, не закопали, я жив, но живу без «я», мне больше не нужно это слово. Внешнее изменение после упражнения — отсутствие «я» в речи. Внутреннее — ты разотождествляешься с конкретным «я» и осознаёшь, что их в тебе — множество. Например, Игорь Гришин — это паспортное «я», но есть и другие, и их тоже нужно принять в себе. Самое интересное, что я понял, — если у меня отнять моё «я», то у меня ещё много чего останется. То и интересно — что именно остаётся. За множеством «я» скрывается наша сущность.
Мы редко слышим голос нашей сущности. Я не об интуиции говорю — это совсем другое. Например, если представить себе, что тебя будят в три ночи, и не просто будят, а с разбиванием окна, ударом по одеялу, ты вскакиваешь и издаёшь крик. Так вот, какой крик — крик ужаса или крик гнева — это уже не «я», а именно наша сущность. Теперь, если сущность пуглива — будет жа¬лобный писк, если она заторможена — открытый рот и никакого звука, если сущность мощная — это будет рык льва и пинок тому, кто разбудил. Сущность очень глубоко спрятана за нашими «я» и проявляется именно в таких ситуациях.
Если хотим понять, какие мы, нужно вспомнить то, как мы себя повели в экстремальных ситуациях. В молодости я занимался в школе кунг-фу, и у нас был очень жёсткий тренер. У него были длинные и тяжёлые руки и ноги, и когда он их разгонял, уже себя не контролировал, и все знали эту его особенность. На каком-то этапе в нашей группе осталось два человека — я и мой друг Леша. Тренировки достигли такой точки, что мы просто дрались с тренером. Вернее, он нас бил. Вскоре у друга случилось опущение почки, он поехал к врачам, и те сказали, что больше никаких кунг-фу. Я предлагал ему продолжить, говорил ему: «Бог с ней, с почкой, но вдвоём мы выживем, а по¬одиночке — вряд ли». Всё-таки Леша принял решение уйти, и я остался вообще один.
На следующем занятии мой тренер просто полтора часа меня избивал. Было лето, страшно жарко. И так-то неприятно, когда тебя бьют, а когда бьют в жару — совершенно невыносимо. В какую-то минуту произошло очень интересное изменение во мне. Некогда было обижаться, думать про врачей, о том, когда кончится тренировка, — нужно было просто выживать. Тренер себя не контролировал и бил, надеясь, что я увернусь. И я уворачивался. Точнее, это был не обычный «я», а тот, кто во мне в тот момент проснулся. Это уже был не «я» с тренером, а кто-то очень жутко хитрожопый и ловкий. Теперь я знаю, что, если меня начнут бить, я могу очень быстро уворачиваться, потому что во мне есть тот, кто умеет это делать.
Еще была ситуация, когда я спасал человека в море во время сильно го шторма. Шторм обладает таким свойством, что в нём есть вол на, идущая к берегу, и волна, которая тянет в море. Человек спрыгнул с пирса, и его стало затягивать. Я увидел это и прыгнул за ним. Когда мы боролись там, в волнах, далеко от берега и было ясно, что нужно как-то умудриться выгрести, я понял, что это будет трудно, и во мне включилось нечто, что с остервенением стало бороться за выживание, и мы выплыли.
Чтобы понять все свои «я», мало экстремальных приключений. Потому что, если мы хотим понять самих себя, нам нужны вообще все ситуации, и бытовые в том числе, в которых человек себя теряет, перестаёт быть сознательным человеком, забывает о себе. У японцев есть красивая пословица: толкущий рис через какое-то время превращается в толкущего рис. Так же и здесь. Быт в этом смысле — штука очень мощная и страшная. Призывать отказаться от него — нельзя. Это асоциальный призыв, и я даже себе такое боюсь предложить, потому что а как же тогда друзья, знакомые, родственники. Быт — это когда ты идёшь к телевизору с чашечкой кофе. Или приехал из аэропорта, раздеваешься и собираешься повесить пиджак на плечики. И в этот момент — когда ты идёшь от прихожей, где снял штиблеты, до гардероба, куда вешают пиджак, — нужно отследить, какой ты? Робот, который механически делает то, что должен? Человек с пиджаком в руках, который не забыл и о друзьях в гостиной?
Вспомним Штирлица, который на столько отточил свою личность, до таких высот её довёл, что стал кумиром не только в СССР, но и в Европе и интеллектуально победил фашистскую Германию. Хотя сущность его нам неизвестна. Не знаю, известна ли была она ему. Для этого стоило попасть в застенки гестапо, НКВД или на необитаемый остров — там всё ближе к инстинктам и ближе к сущности, чем к «я».
Гениальная песня гениального Высоцкого про горы — о том же. О ситуациях, когда открывается истинная сущность человека — плаксивая, ленивая, отчаянная, упёртая, дурная, честная. Пока она задавлена множеством «я», непонятно, какая она. Я вернулся недавно из стодневной экспедиции — мы были в юртах, в пустыне, на необитаемых участках земли. Случайных людей со мной не было, хотя я никого специально не проверял. Проверять не люблю — это не совсем честно. Я просто на человека смотрю, слушаю его, и мне не нужно проверять. Проверки нужны тем, кто плохо смотрит и плохо слушает.
Сущность человека можно сравнить со старым гардеробщиком в театре, который служил в нём при всех главных режиссёрах. Никто не обращает на него внимания, хотя некоторые старые актёры говорят, что всё дело в этом гардеробщике и что он ближе к театру, чем любой из режиссёров, что сменились за эти годы. У меня своё издательство, и я точно знаю, что издательство — в корректоре и ни в чём больше. Потому что плохой корректор может сделать так, что ты потом всю жизнь проведёшь с мыс лью, что лучше бы ты эту свою книгу не писал и не издавал.
Проще разобраться с чужими «я», чем со своими. Чужое проще увидеть — это объективно. Если у меня борода отклеится, другие заметят это раньше меня самого. Считается, что только настоящий друг тебе скажет: «Слушай, Колян, ты что-то сегодня не такой». Но я сам вообще мало делаю замечаний людям. У меня есть ученики, и им я могу делать замечания — этим они и отличаются от друзей. Кто я такой, чтобы делать замечание другу — мы с ним равны. В этом и есть идея дружбы — в равенстве. А замечание, даже если оно в помощь, ставит одного выше другого. Это моя позиция, и я вообще многие вещи раскладываю в голове по полочкам и сам же их ломаю. По тому что целостность мира не исчер¬пывается порядком на полочках.
Представим себе фильм про мужика, который живёт в особняке и вдруг лезет под лесенку посмотреть, что у него там за чемоданом. Естественно, лезет ночью. Днём работает, вечером в ресторане, свободное время только ночью. И вдруг понимает, что за этим чемоданом нет того, что там должно быть, а вместо этого муляж, а не кирпичная кладка. И он понимает, что и весь дом не настоящий, он подделан, но кем? Инопланетянами? ФБР? Русскими? Женой? А ещё темно, он ни в чём не уверен... Идеальный сценарий для американского фильма, мне кажется, неплохие ужасы можно снять. Так вот, то, как этот мужик лезет под лесенку, напоминает поиски своих «я». Тебя накрывает, когда ты вдруг ночью просыпаешься и понимаешь, что у тебя очень мало времени для поиска ответа на все свои вопросы. Вообще очень мало времени. Время идёт се¬кунда за секундой, каждая из них — враг. Секунды складываются в батальоны часов — это толпы врагов. Всё это сливается с бешеной скоростью и совершенно нет возможности разобраться, кто ты и где ты. Да, ты владелец, а ещё кто? Как кто-то сказал: если бы я точно был уверен, что имею бессмертную душу, то не поехал бы к себе в офис, а играл бы в «Цивилизацию».
Самокопание — ужасное состояние и к поиску своих «я» не имеет отношения. Самокопание — это вроде копания в носу. Не надо ни копаться, ни самокопаться — это некрасивые глаголы. Нужно на Лазурном Берегу, за бокалом вина, обща¬ясь с человеком, который сидит напротив, и ещё одновременно общаясь по телефону с тем, кто сходит с ума в Москве от отсутствия тебя или ещё чего-то, — в этот момент нужно знать, что ты — не только тот, кто нужен в Москве, и не только тот, кто на песке, и не только тот, кто пьёт вино, но и ещё кто-то. Это задача из серии поиска ответа на вопрос: кто я — тот, кто видит во сне бабочку, или бабочка, которая кому-то снится?
Конечно, есть те, с помощью кого мы можем понять себя. Но чтобы на нас обратили внимание, нужно, чтобы мы уже были кем-то, что бы какие-то свои «я» мы осознавали. Можно надеяться на встречу с людьми, задающими нужные воп¬росы, но начинать надо с себя. Так, на дороге остановивший нас за нарушение инспектор объяснит правила дорожного движения, но лучше знать их ещё до того, как выехал из гаража. Кстати, предпринимателя как раз отличает способность отталкиваться самому, а не ждать толчка извне.
Посмотрите на людей: никому это не нужно — поиск своих «я». Хочешь — ищешь, хочешь — нет. Ноу коммент. Это как вероятность встретить динозавра на улице — 50 на 50. Никому это не нужно, но при этом вы можетe иногда встречать людей, которым это нужно, и именно эти встречи вы запомните. «Я себя понял» — это одно. «Мне кажется, что я себя понял» — другое. «Я себя не понял» — третье. К пониманию истинного себя ближе всего третья позиция. Она, по крайней мере, свидетельствует о рефлексивной позиции. А когда человек говорит, что понял себя, — это лажа полная.
Журнал «Бизнес и Жизнь», сентябрь 2010 года.
